Об интересе к Ирану

(via alexbogd)

pustovek сделал понравившуюся многим запись об интересе зрителей к ситуации в Иране.

Следим ли мы за Твитером и Ютубом , ужасаемся смерти Неды и слушаем страшные ночные вопли на фоне темной картинки во время ночного рейда басидж (кадры которые на CNN крутили десятки раз только из за саундтрека, который был назван ведущими «леденящим кровь») потому что нас беспокоит судьба демократии в Иране или потому, что это просто реалити шоу, круче которого до сих пор нам еще ничего не показывали. В последнем случае, иранская революция это не торжество социальных медиа как носителя либеральных ценностей, а торжество коллизея в наших домах, компьютерах и сердцах. Извечное, Panem et circenses вновь с нами, и так до тех пор пока мир зрителей не становится вдруг сценой для какой нибудь другой аудитории и потеряем свое «я» став невольными актерами очередного Коллизея.

Я слежу именно потому, что меня беспокоит судьба демократии в Иране, и вообще на Ближнем Востоке. А также потому, что мне кажется, что судьба демократии в Иране имеет большое влияние на весь остальной мир.

И уж точно меня не увлекают видео-ролики, в которых кто-то умирает. Я их вообще старюсь не смотреть.

Том Фридман о Ближнем Востоке

Когда я регулярно читал "Нью-Йорк Таймс" несколько лет назад, мне очень наравились колонки Фридмана. И надо бы опять начать читать Таймс -- хорошая очень газета.

Я сегодня прочитал несколько его последних статей о Ближнем Востоке -- здесь все его статьи, начиная с последней, -- интересно.

Например, статья "Winds of Change?". Приведу несколько выдержек.

Twenty years ago, I wrote a book about the Middle East, and recently I was thinking of updating it with a new introduction. It was going to be very simple — just one page, indeed just one line: “Nothing has changed.”

It took me two days covering the elections in Beirut to realize that I was dead wrong. No, something is going on in the Middle East today that is very new. Pull up a chair; this is going to be interesting.

What we saw in the Lebanese elections, where the pro-Western March 14 movement won a surprise victory over the pro-Iranian Hezbollah coalition, what we saw in the ferment for change exposed by the election campaign in Iran, and what we saw in the provincial elections in Iraq, where the big pro-Iranian party got trounced, is the product of four historical forces that have come together to crack open this ossified region.[...]

I knew something had changed when I sat down for coffee on Hamra Street in Beirut last week with my 80-year-old friend and mentor, Kemal Salibi, one of Lebanon’s greatest historians, and he told me about his Facebook group!

И о Буше мне кажется интересным.

Second, for real politics to happen you need space. There are a million things to hate about President Bush’s costly and wrenching wars. But the fact is, in ousting Saddam in Iraq in 2003 and mobilizing the U.N. to push Syria out of Lebanon in 2005, he opened space for real democratic politics that had not existed in Iraq or Lebanon for decades. “Bush had a simple idea, that the Arabs could be democratic, and at that particular moment simple ideas were what was needed, even if he was disingenuous,” said Michael Young, the opinion editor of The Beirut Daily Star. “It was bolstered by the presence of a U.S. Army in the center of the Middle East. It created a sense that change was possible, that things did not always have to be as they were.”